Признание

Сначала Перри Смит не поверил Элвину Дьюи, когда тот сказал, что его друг Хикок только что признался. Когда детектив предложил ему прослушать запись разговора в качестве доказательства, тот в ответ пожал плечами и попросил сигарету.

— Полагаю, ты хочешь сейчас услышать это от меня? — спросил он.

— Расскажешь по дороге домой, — сказал Дьюи.

— Мы отвезем вас на разных машинах в тюрьму Гарден-Сити.
Он помолчал, потом добавил:

— Перри, признание Хикока напрямую связывает вас с убийством.

Смит кивнул.

— Да, наверное. И я полагаю, это будет означать «угол» для нас обоих. Выводя его,
Дьюи про себя согласился, но ничего не сказал вслух.

Примечание: «Угол» на жаргоне каторжников означал — эшафот.

Находясь в машине, на обратном пути через равнину и перекати-поле Канзаса, Дьюи подтолкнул Смита к разговору.

— Ты знал, что твой приятель утверждал, что ты убил всех Клаттеров? Он вылил на тебя всю кастрюлю горячего рагу, приятель. Уловка сработала, и Смит начал что-то бормотать.

— Ну, тогда, думаю, тебе стоит выслушать мою версию, Дьюи.

И он рассказал, как все началось. О том, как он был в Буле, штат Айдахо, когда получил письмо Дика Хикока, призывающее его присоединиться к нему в «верном деле». Как он приехал в Олат и Дик встретил его на автобусной станции «Грейхаунд». Как он не понравился родителям Дика.

— Я такой восприимчивый, я обычно могу сказать, о чем думают люди.

Перри рассказал, как он поселился в городской гостинице, как Дик навестил его там и как по памяти нарисовал схему дома Клаттеров.

— Он знал, где находятся двери, коридоры, лестницы, ведущие вверх и вниз. Он знал, где находится кабинет Херба Клаттера и где должен быть сейф. Он рассказал о том, что они оставили Олат, предварительно положив дробовик «Savage» 12-го калибра, модель 300, принадлежавший Дику в багажник его Шевроле 49-го года. О том, как они останавливались в Эмпории, чтобы купить резиновые перчатки (чтобы не оставлять отпечатков пальцев) и шнур (чтобы связать жертв). Потом снова остановились в Грейт-Бенде, чтобы купить клейкую ленту.

— Там мы плотно пообедали, и я заснул. Когда я проснулся, мы как раз въезжали в Гарден-Сити. Мы остановились на заправке.

— Какой именно?- спросил Дьюи.
Время от времени он прерывал свой рассказ, чтобы задавать подобные вопросы.

— Думаю, это был «Филлипс-66»

— Во сколько?

— Около полуночи. Служащий сказал, что до Холкомба еще семь миль.

Джеймс Спор
Джеймс Спор был работником заправки в Гарден-Сити, штат Канзас. Он обслуживал машину Смита и Хикока.

Он был прав. Мы проехали по дороге примерно указанное расстояние. Холкомб был настолько маленький городок, что если бы ты моргнул, то пропустил бы это место. Машина заурчала, пересекая железную дорогу, а потом я заметил, что мы свернули на частную дорогу, обсаженную деревьями.

Дорога к ферме Клаттеров
Та самая дорога на ферму Клаттеров (апрель 2009 года)

Мы выключили свет. Кроме того, он нам был просто не нужен, Луна была такой полной и яркой, что когда мы ехали дальше по дорожке, мы могли видеть амбары, силосные башни и дом на фоне Луны. Не желая, чтобы нас заметили, мы остановили машину в тени деревьев и заглушили мотор.

Они немного посидели в машине, пока не увидели, что в доме дворника Стоуклейна погас свет. Выпив по глотку, Смит и Хикок надели резиновые перчатки. Они выскользнули из машины, стараясь не шуметь и не хлопать дверцами. Смит нес дробовик, Хикок — фонарик и нож.
По схеме Хикока они знали, где находится вход в главный дом. Промчавшись через двор, залитый лунным светом, они добрались до входной двери, вдохнули свежего воздуха, чтобы собраться с духом, и принялись ковырять в замке.

К их удивлению, дверь открылась внутрь. Они переступили через порог и закрыли за собой дверь. Единственное окно в комнате было занавешено жалюзи, но сквозь него пробивался лунный свет.

Я закрыл жалюзи, а Дик включил фонарик. Мы увидели стол Мистера Клаттера, но, черт возьми, за ним не было никакого сейфа, как должно было быть, только обшитая панелями стена с книжными шкафами, картами в рамках и картинами.
Не найдя сейфа, Хикок решил разбудить хозяина дома и заставить его отвести их к нему, открыть сейф и отдать наличные.

Черт возьми, он не хотел признавать, что проехал четыреста миль зря!
Мы двигались в темноте через гостиную, наши проклятые шаги были такими громкими, что половицы скрипели при каждом нашем движении.
Дик шикнул на меня, но я ничего не мог поделать! Каким-то образом мы нашли коридор, который искали, и оказались возле спальни Мистера Клаттера. Дик посветил фонариком и повернул дверную ручку. Мы услышали скрип пружин, когда Клаттер сел. Мы слышали, как он сказал в луче света: «это ты, милая?»

Видите ли, он думал, что это его жена. Было ясно, что он спал, потому что он сонно моргал в луче нашего фонарика. Он был в пижаме и, естественно, удивился, увидев двух незнакомцев в своем доме около половины первого ночи. Мы поставили его на ноги и заставили пройти в кабинет. Он стоял босиком, Дик даже не дал ему надеть тапочки. Клаттер отрицал, что у него есть сейф. Он предложил им все наличные, какие у него были в доме, но сказал, что это не так уж много. У него не было привычки держать при себе мелочь, поскольку он вел дела только по чекам.

И пока Дик кричал на него, называя лжецом и сукиным сыном, я отключил телефон в комнате, выдернув провода. Позже я проделал то же самое с телефоном на кухне.

А потом я услышал наверху скрип. Я тихонько выбрался из кабинета, где был Дик, и поднялся по лестнице на второй этаж. Я понял, что там кто-то есть, я имею в виду, на верхней площадке, силуэт на фоне окна. Затем он отодвинулся. Тем временем Дик схватил Клаттера за шиворот и повел его в спальню, бедняга выглядел очень растерянным.
Дик рылся в бумажнике, достал из него несколько зеленых, сунул их в карман и швырнул бумажник вместе со всем содержимым на ковер. Я видел, что Дик был очень расстроен тем, что не нашел сейфа. Ворча, он спросил Клаттера, есть ли деньги у его жены, но мистер Клаттер попросил нас не беспокоить ее, сказав, что она больна и очень долго болела.
Дик не хотел ничего слышать, он настоял на том, чтобы подняться наверх. Он заставил Клаттера идти впереди. Когда трое мужчин вошли в холл, там никого не было. Все двери были закрыты, и Герберт Клаттер, обойдя их, открыл дверь в дальнем конце. Смит и Хикок последовали за ним.
Включив лампу возле кровати, он разбудил свою спавшую жену. Она увидела незнакомцев с ружьём под мышкой у Перри и ахнула.

— Не волнуйся, милая, сказал он ей, эти люди просто хотят знать, есть ли у нас лишние деньги. Я сказал им, что они могут взять все, что у нас есть. Они не причинят нам вреда. Женщина начала плакать, но муж погладил ее по руке, чтобы успокоить.

— Нет, милая, все будет хорошо, заверил он.

Мы проверили сумочку Миссис Клаттер, которая лежала рядом с тумбочкой, в ней было немного денег. Теперь пришло время проверить другие комнаты, посмотреть, есть ли у детей монеты, понимаете, о чем я? Но мы не могли оставить родителей одних, чтобы те могли сбежать через окно или что-то в этом роде, поэтому мы решили запереть их в ванной, которая была дальше по коридору между другими комнатами. Заметив, что женщина дрожит как осиновый лист, я схватил стул из коридора и принес его в ванную для нее – ванная комната была довольно большой. Она сидела на стуле, все время, рыдая, и все время мистер Клаттер напоминал ей, что мы здесь только ради их денег, что мы не причиним им вреда. И он был прав. Видите ли, до сих пор мы не собирались никому причинять вреда.

Затем мы вытащили мальчика из его комнаты, кажется, его звали Кеньон. Мы разбудили его, и он, казалось, был слишком напуган, чтобы пошевелиться. Дик грубо вытащил его из постели. На нем была только футболка, так что я швырнул в него штаны и приказал быстро надеть их. Пока он это делал, я заметил на его столе маленький серый радиоприемник «Зенит», — славная безделушка, он мне очень понравился. Мы обыскали его комнату в поисках наличных, но не нашли ни гроша. Из этой комнаты мы взяли только радио. По крайней мере, я не был с пустыми руками.

Пока мы тащили испуганного парня к его родителям, запертым в ванной, из ее собственной спальни выходит девушка, его сестра Нэнси. Она была одета так, словно еще не ложилась спать. На ней было что-то вроде кимоно, накинутого поверх топа и джинсов. Ее волосы были мокрыми и сушились под полотенцем.
Она сказала что-то вроде: «Боже мой, что это — какая-то шутка?»

Наверное, она думала, что мы засмеёмся, но, по-моему, она все поняла, когда увидела мой пистолет и Дик толкнул ее в ванную к остальным членам семьи. Ее лицо побледнело.

Ну вот, все найденное барахло, было сложено в жестянку. Но, черт возьми, никакого сейфа! Было непонятно, что делать с Клаттерами. Преступники решили разделить членов семьи, связать их, заткнуть им рты кляпом, запугать и заставить рассказать, где спрятаны семейные сокровища.

Договорившись об этом, они решили развести их по углам и подвергнуть психологическому давлению, швыряя нож, покачивая стволом пистолета перед их лицами, угрожая им до тех пор, пока мистер Клаттер не расскажет, где спрятаны деньги. В ванной мы связали им руки, чтобы они не могли сопротивляться.

Смит вызвался связать пленников, так как знал толк в верёвках и узлах, в то время как Хикок держал их под прицелом дробовика. После того, как они оказались беззащитными, Смит с ножом в руках отвёл Мистера Клаттера в подвал. Дик остался наверху, продолжая охранять остальных троих. В котельной Смит приказал Клаттеру растянуться на коробке.
(Смит, опрокинул ногой большую пустую коробку из-под матраса, стоявшую у стены.)

— Я не мог позволить ему лежать на грязном, холодном полу.
Затем он принялся связывать ему ноги и руки.

Его руки были уже связаны, а мой нож был у его кадыка. Ему ничего не оставалось делать, только как покориться.
Искусные узлы сковывали движения мужчины, чем больше он сопротивлялся, тем сильнее задыхался. А потом пришла очередь парня. Сначала я привёл его в помещение, где был его отец и привязал его руки к паровой трубе, что была над головой. Но потом я передумал.
Если он вырвется, ему будет слишком легко освободить отца, поэтому я отпустил его и поспешил в комнату, где стоял большой удобный диван. Я привязала его ноги и руки к дивану. Когда я уходил наверх, он сильно закашлялся, я уверен, это от волнения. Мне стало жаль его, и я положил подушку ему под голову.

— И все же я не хотел никому причинять вреда.
Вернувшись на второй этаж, Смит подвел Миссис Клаттер к ее кровати и заклеил ей рот скотчем (чтобы ее крики не разбудили соседей, Стоуклейнов).

Она все еще плакала, когда я связывал ее. Она не верила, что я не хотел причинить ей вреда. Но она, казалось, больше беспокоилась о своей дочери, чем о себе, умоляя меня не позволять моему партнеру трогать Нэнси. Я сказал, что не позволю этому случиться и через миллион лет, но, честно говоря, я и сам беспокоился об этом.

В начале дня Дик хвастался, что мог бы «поладить» с этой девчонкой, если бы она была достаточно хорошенькой, а Нэнси была хорошенькой девушкой.
Смит обнаружил, что Хикок уже отвел девушку в ее комнату, приказал лечь на кровать и теперь сидел на ее краю, разговаривая с ней успокаивающим, братским голосом. При появлении Смита Хикок остыл. Вместе они связали лодыжки девушки и велели ей лежать спокойно. Смит вытолкнул Хикока в коридор.

Тогда Дик сказал мне: — «я собираюсь овладеть этой молоденькой девушкой».

Я ответил: — «Черт бы тебя побрал! Видишь ли, я ненавижу такое поведение, ненавижу всех, кто не может контролировать свои сексуальные инстинкты. Это меня раздражает».
Мы немного повздорили в коридоре возле ее комнаты, но я решил, что сейчас не время для личной ссоры.
Здесь Смит сделал паузу и язвительно заметил:

Эта история о Нэнси, о том, что он хотел бы с ней сделать, я могу поспорить, что в своей версии он вам этого не говорил, не так ли?
Дьюи только жестом велел ему продолжать. Смит усмехнулся, подмигнул и продолжил:

Соответственно, после перепалки, отношения между Смитом и Хикоком стали напряженными. На данный момент не было никакой альтернативы, кроме как оставить Клаттеров и убраться оттуда. Но у Хикока было только одно на уме.

У меня внутри все перевернулось, когда я подумал, что он все еще думает о том, чтобы изнасиловать девушку. И что я раньше восхищался этим парнем. Я слушал все его хвастливые рассказы о том, как жестко он будет обращаться с Клаттерами, но когда пришло время, я должен был сделать большую часть работы, а единственное, что он хотел сделать, это изнасиловать девчонку.
Они решили покинуть дом Клаттеров.

Мы не могли найти никаких денег, и первоначальный план не был достигнут в любом случае. Прежде чем уйти, они еще раз проверили Клаттеров. Кеньон был надежно связан, как и его отец. Но Дик хотел убедиться, что старик не вырвется на свободу и не вызовет полицию, прежде чем они успеют покинуть округ. Он начал обматывать голову Клаттера скотчем, намереваясь оставить только место для носа, это должно было замедлить его, если он ослабит путы. В конце концов, он был крупным человеком и не легким.
Пока он работал, Хикок сыпал эпитетами и хвастался, как ему повезло, что он выжил, — что, если бы это зависело от него, он и вся его семья были бы стерты с лица земли.
Смит, стоявший рядом, покраснел.

Это, в довершение всего, заставило меня закипеть.

— Вперед! Я протянул руку к Дику, держа в ней нож.

— Ты такой упрямый, убей его!

— Ну!
Он колебался, он струсил. Он не знал, что делать, потому что я раскусил его чертов блеф.

— Затем…

Наверное, у меня помутился рассудок. Я не понимал, что я делал, пока не сделал это. Я перерезал Клаттеру горло. Боже, какой звук, словно кто-то кричит под водой! В этот момент Дик запаниковал и хотел убежать, но я знал, что не могу оставить Клаттера, я должен был избавить его от страданий. Я прицелился и выстрелил.

Черт, он бы все равно умер.
После этого все полетело к чёрту. Выстрелы прогремели этой ночью еще три раза. Кеньон. Нэнси. Бонни.

Я заставил Хикока застрелить Нэнси и ее мать и сказал, что с меня хватит.
Они собрали все стреляные гильзы, чтобы нельзя было отследить оружие, и поспешили убраться через ту же дверь, через которую вошли, в дом мистера Клаттера. Они молчали еще с десяток миль, пока их «Шевроле» не миновал Гарден-Сити.

— Ты так и не нашел свой сейф, — покачал головой Дьюи.
Это была самая отвратительная история, которую он когда-либо слышал. Более жестокая и более мрачная, чем та, что рассказал Хикок.

— Перри, сколько денег вы с Диком получили в тот вечер?
Смит на мгновение задумался.

— Примерно сорок или пятьдесят баксов.