Признание
Сначала Перри Смит не поверил Элвину Дьюи, когда тот сказал, что его друг Хикок только что признался. Когда детектив предложил ему прослушать запись разговора в качестве доказательства, тот в ответ пожал плечами и попросил сигарету.
— Полагаю, ты хочешь сейчас услышать это от меня? — спросил он.
— Расскажешь по дороге домой, — сказал Дьюи.
— Мы отвезем вас на разных машинах в тюрьму Гарден-Сити.
Он помолчал, потом добавил:
— Перри, признание Хикока напрямую связывает вас с убийством.
Смит кивнул.
— Да, наверное. И я полагаю, это будет означать «угол» для нас обоих. Выводя его,
Дьюи про себя согласился, но ничего не сказал вслух.
Примечание: «Угол» на жаргоне каторжников означал — эшафот.
Находясь в машине, на обратном пути через равнину и перекати-поле Канзаса, Дьюи подтолкнул Смита к разговору.
— Ты знал, что твой приятель утверждал, что ты убил всех Клаттеров? Он вылил на тебя всю кастрюлю горячего рагу, приятель. Уловка сработала, и Смит начал что-то бормотать.
— Ну, тогда, думаю, тебе стоит выслушать мою версию, Дьюи.
И он рассказал, как все началось. О том, как он был в Буле, штат Айдахо, когда получил письмо Дика Хикока, призывающее его присоединиться к нему в «верном деле». Как он приехал в Олат и Дик встретил его на автобусной станции «Грейхаунд». Как он не понравился родителям Дика.
— Я такой восприимчивый, я обычно могу сказать, о чем думают люди.
Перри рассказал, как он поселился в городской гостинице, как Дик навестил его там и как по памяти нарисовал схему дома Клаттеров.
— Он знал, где находятся двери, коридоры, лестницы, ведущие вверх и вниз. Он знал, где находится кабинет Херба Клаттера и где должен быть сейф. Он рассказал о том, что они оставили Олат, предварительно положив дробовик «Savage» 12-го калибра, модель 300, принадлежавший Дику в багажник его Шевроле 49-го года. О том, как они останавливались в Эмпории, чтобы купить резиновые перчатки (чтобы не оставлять отпечатков пальцев) и шнур (чтобы связать жертв). Потом снова остановились в Грейт-Бенде, чтобы купить клейкую ленту.
— Там мы плотно пообедали, и я заснул. Когда я проснулся, мы как раз въезжали в Гарден-Сити. Мы остановились на заправке.
— Какой именно?- спросил Дьюи.
Время от времени он прерывал свой рассказ, чтобы задавать подобные вопросы.
— Думаю, это был «Филлипс-66»
— Во сколько?
— Около полуночи. Служащий сказал, что до Холкомба еще семь миль.
Он был прав. Мы проехали по дороге примерно указанное расстояние. Холкомб был настолько маленький городок, что если бы ты моргнул, то пропустил бы это место. Машина заурчала, пересекая железную дорогу, а потом я заметил, что мы свернули на частную дорогу, обсаженную деревьями.
Мы выключили свет. Кроме того, он нам был просто не нужен, Луна была такой полной и яркой, что когда мы ехали дальше по дорожке, мы могли видеть амбары, силосные башни и дом на фоне Луны. Не желая, чтобы нас заметили, мы остановили машину в тени деревьев и заглушили мотор.
Они немного посидели в машине, пока не увидели, что в доме дворника Стоуклейна погас свет. Выпив по глотку, Смит и Хикок надели резиновые перчатки. Они выскользнули из машины, стараясь не шуметь и не хлопать дверцами. Смит нес дробовик, Хикок — фонарик и нож.
По схеме Хикока они знали, где находится вход в главный дом. Промчавшись через двор, залитый лунным светом, они добрались до входной двери, вдохнули свежего воздуха, чтобы собраться с духом, и принялись ковырять в замке.
К их удивлению, дверь открылась внутрь. Они переступили через порог и закрыли за собой дверь. Единственное окно в комнате было занавешено жалюзи, но сквозь него пробивался лунный свет.
Я закрыл жалюзи, а Дик включил фонарик. Мы увидели стол Мистера Клаттера, но, черт возьми, за ним не было никакого сейфа, как должно было быть, только обшитая панелями стена с книжными шкафами, картами в рамках и картинами.
Не найдя сейфа, Хикок решил разбудить хозяина дома и заставить его отвести их к нему, открыть сейф и отдать наличные.
Черт возьми, он не хотел признавать, что проехал четыреста миль зря!
Мы двигались в темноте через гостиную, наши проклятые шаги были такими громкими, что половицы скрипели при каждом нашем движении.
Дик шикнул на меня, но я ничего не мог поделать! Каким-то образом мы нашли коридор, который искали, и оказались возле спальни Мистера Клаттера. Дик посветил фонариком и повернул дверную ручку. Мы услышали скрип пружин, когда Клаттер сел. Мы слышали, как он сказал в луче света: «это ты, милая?»
Видите ли, он думал, что это его жена. Было ясно, что он спал, потому что он сонно моргал в луче нашего фонарика. Он был в пижаме и, естественно, удивился, увидев двух незнакомцев в своем доме около половины первого ночи. Мы поставили его на ноги и заставили пройти в кабинет. Он стоял босиком, Дик даже не дал ему надеть тапочки. Клаттер отрицал, что у него есть сейф. Он предложил им все наличные, какие у него были в доме, но сказал, что это не так уж много. У него не было привычки держать при себе мелочь, поскольку он вел дела только по чекам.
И пока Дик кричал на него, называя лжецом и сукиным сыном, я отключил телефон в комнате, выдернув провода. Позже я проделал то же самое с телефоном на кухне.
А потом я услышал наверху скрип. Я тихонько выбрался из кабинета, где был Дик, и поднялся по лестнице на второй этаж. Я понял, что там кто-то есть, я имею в виду, на верхней площадке, силуэт на фоне окна. Затем он отодвинулся. Тем временем Дик схватил Клаттера за шиворот и повел его в спальню, бедняга выглядел очень растерянным.
Дик рылся в бумажнике, достал из него несколько зеленых, сунул их в карман и швырнул бумажник вместе со всем содержимым на ковер. Я видел, что Дик был очень расстроен тем, что не нашел сейфа. Ворча, он спросил Клаттера, есть ли деньги у его жены, но мистер Клаттер попросил нас не беспокоить ее, сказав, что она больна и очень долго болела.
Дик не хотел ничего слышать, он настоял на том, чтобы подняться наверх. Он заставил Клаттера идти впереди. Когда трое мужчин вошли в холл, там никого не было. Все двери были закрыты, и Герберт Клаттер, обойдя их, открыл дверь в дальнем конце. Смит и Хикок последовали за ним.
Включив лампу возле кровати, он разбудил свою спавшую жену. Она увидела незнакомцев с ружьём под мышкой у Перри и ахнула.
— Не волнуйся, милая, сказал он ей, эти люди просто хотят знать, есть ли у нас лишние деньги. Я сказал им, что они могут взять все, что у нас есть. Они не причинят нам вреда. Женщина начала плакать, но муж погладил ее по руке, чтобы успокоить.
— Нет, милая, все будет хорошо, заверил он.
Мы проверили сумочку Миссис Клаттер, которая лежала рядом с тумбочкой, в ней было немного денег. Теперь пришло время проверить другие комнаты, посмотреть, есть ли у детей монеты, понимаете, о чем я? Но мы не могли оставить родителей одних, чтобы те могли сбежать через окно или что-то в этом роде, поэтому мы решили запереть их в ванной, которая была дальше по коридору между другими комнатами. Заметив, что женщина дрожит как осиновый лист, я схватил стул из коридора и принес его в ванную для нее – ванная комната была довольно большой. Она сидела на стуле, все время, рыдая, и все время мистер Клаттер напоминал ей, что мы здесь только ради их денег, что мы не причиним им вреда. И он был прав. Видите ли, до сих пор мы не собирались никому причинять вреда.
Затем мы вытащили мальчика из его комнаты, кажется, его звали Кеньон. Мы разбудили его, и он, казалось, был слишком напуган, чтобы пошевелиться. Дик грубо вытащил его из постели. На нем была только футболка, так что я швырнул в него штаны и приказал быстро надеть их. Пока он это делал, я заметил на его столе маленький серый радиоприемник «Зенит», — славная безделушка, он мне очень понравился. Мы обыскали его комнату в поисках наличных, но не нашли ни гроша. Из этой комнаты мы взяли только радио. По крайней мере, я не был с пустыми руками.
Пока мы тащили испуганного парня к его родителям, запертым в ванной, из ее собственной спальни выходит девушка, его сестра Нэнси. Она была одета так, словно еще не ложилась спать. На ней было что-то вроде кимоно, накинутого поверх топа и джинсов. Ее волосы были мокрыми и сушились под полотенцем.
Она сказала что-то вроде: «Боже мой, что это — какая-то шутка?»
Наверное, она думала, что мы засмеёмся, но, по-моему, она все поняла, когда увидела мой пистолет и Дик толкнул ее в ванную к остальным членам семьи. Ее лицо побледнело.
Ну вот, все найденное барахло, было сложено в жестянку. Но, черт возьми, никакого сейфа! Было непонятно, что делать с Клаттерами. Преступники решили разделить членов семьи, связать их, заткнуть им рты кляпом, запугать и заставить рассказать, где спрятаны семейные сокровища.
Договорившись об этом, они решили развести их по углам и подвергнуть психологическому давлению, швыряя нож, покачивая стволом пистолета перед их лицами, угрожая им до тех пор, пока мистер Клаттер не расскажет, где спрятаны деньги. В ванной мы связали им руки, чтобы они не могли сопротивляться.
Смит вызвался связать пленников, так как знал толк в верёвках и узлах, в то время как Хикок держал их под прицелом дробовика. После того, как они оказались беззащитными, Смит с ножом в руках отвёл Мистера Клаттера в подвал. Дик остался наверху, продолжая охранять остальных троих. В котельной Смит приказал Клаттеру растянуться на коробке.
(Смит, опрокинул ногой большую пустую коробку из-под матраса, стоявшую у стены.)
— Я не мог позволить ему лежать на грязном, холодном полу.
Затем он принялся связывать ему ноги и руки.
Его руки были уже связаны, а мой нож был у его кадыка. Ему ничего не оставалось делать, только как покориться.
Искусные узлы сковывали движения мужчины, чем больше он сопротивлялся, тем сильнее задыхался. А потом пришла очередь парня. Сначала я привёл его в помещение, где был его отец и привязал его руки к паровой трубе, что была над головой. Но потом я передумал.
Если он вырвется, ему будет слишком легко освободить отца, поэтому я отпустил его и поспешил в комнату, где стоял большой удобный диван. Я привязала его ноги и руки к дивану. Когда я уходил наверх, он сильно закашлялся, я уверен, это от волнения. Мне стало жаль его, и я положил подушку ему под голову.
— И все же я не хотел никому причинять вреда.
Вернувшись на второй этаж, Смит подвел Миссис Клаттер к ее кровати и заклеил ей рот скотчем (чтобы ее крики не разбудили соседей, Стоуклейнов).
Она все еще плакала, когда я связывал ее. Она не верила, что я не хотел причинить ей вреда. Но она, казалось, больше беспокоилась о своей дочери, чем о себе, умоляя меня не позволять моему партнеру трогать Нэнси. Я сказал, что не позволю этому случиться и через миллион лет, но, честно говоря, я и сам беспокоился об этом.
В начале дня Дик хвастался, что мог бы «поладить» с этой девчонкой, если бы она была достаточно хорошенькой, а Нэнси была хорошенькой девушкой.
Смит обнаружил, что Хикок уже отвел девушку в ее комнату, приказал лечь на кровать и теперь сидел на ее краю, разговаривая с ней успокаивающим, братским голосом. При появлении Смита Хикок остыл. Вместе они связали лодыжки девушки и велели ей лежать спокойно. Смит вытолкнул Хикока в коридор.
Тогда Дик сказал мне: — «я собираюсь овладеть этой молоденькой девушкой».
Я ответил: — «Черт бы тебя побрал! Видишь ли, я ненавижу такое поведение, ненавижу всех, кто не может контролировать свои сексуальные инстинкты. Это меня раздражает».
Мы немного повздорили в коридоре возле ее комнаты, но я решил, что сейчас не время для личной ссоры.
Здесь Смит сделал паузу и язвительно заметил:
Эта история о Нэнси, о том, что он хотел бы с ней сделать, я могу поспорить, что в своей версии он вам этого не говорил, не так ли?
Дьюи только жестом велел ему продолжать. Смит усмехнулся, подмигнул и продолжил:
Соответственно, после перепалки, отношения между Смитом и Хикоком стали напряженными. На данный момент не было никакой альтернативы, кроме как оставить Клаттеров и убраться оттуда. Но у Хикока было только одно на уме.
У меня внутри все перевернулось, когда я подумал, что он все еще думает о том, чтобы изнасиловать девушку. И что я раньше восхищался этим парнем. Я слушал все его хвастливые рассказы о том, как жестко он будет обращаться с Клаттерами, но когда пришло время, я должен был сделать большую часть работы, а единственное, что он хотел сделать, это изнасиловать девчонку.
Они решили покинуть дом Клаттеров.
Мы не могли найти никаких денег, и первоначальный план не был достигнут в любом случае. Прежде чем уйти, они еще раз проверили Клаттеров. Кеньон был надежно связан, как и его отец. Но Дик хотел убедиться, что старик не вырвется на свободу и не вызовет полицию, прежде чем они успеют покинуть округ. Он начал обматывать голову Клаттера скотчем, намереваясь оставить только место для носа, это должно было замедлить его, если он ослабит путы. В конце концов, он был крупным человеком и не легким.
Пока он работал, Хикок сыпал эпитетами и хвастался, как ему повезло, что он выжил, — что, если бы это зависело от него, он и вся его семья были бы стерты с лица земли.
Смит, стоявший рядом, покраснел.
Это, в довершение всего, заставило меня закипеть.
— Вперед! Я протянул руку к Дику, держа в ней нож.
— Ты такой упрямый, убей его!
— Ну!
Он колебался, он струсил. Он не знал, что делать, потому что я раскусил его чертов блеф.
— Затем…
Наверное, у меня помутился рассудок. Я не понимал, что я делал, пока не сделал это. Я перерезал Клаттеру горло. Боже, какой звук, словно кто-то кричит под водой! В этот момент Дик запаниковал и хотел убежать, но я знал, что не могу оставить Клаттера, я должен был избавить его от страданий. Я прицелился и выстрелил.
Черт, он бы все равно умер.
После этого все полетело к чёрту. Выстрелы прогремели этой ночью еще три раза. Кеньон. Нэнси. Бонни.
Я заставил Хикока застрелить Нэнси и ее мать и сказал, что с меня хватит.
Они собрали все стреляные гильзы, чтобы нельзя было отследить оружие, и поспешили убраться через ту же дверь, через которую вошли, в дом мистера Клаттера. Они молчали еще с десяток миль, пока их «Шевроле» не миновал Гарден-Сити.
— Ты так и не нашел свой сейф, — покачал головой Дьюи.
Это была самая отвратительная история, которую он когда-либо слышал. Более жестокая и более мрачная, чем та, что рассказал Хикок.
— Перри, сколько денег вы с Диком получили в тот вечер?
Смит на мгновение задумался.
— Примерно сорок или пятьдесят баксов.